И вновь тот мир ушедший мысль мою сковал:
вольным в прошлом, даже сладостном, — неволя.
И разве кто-то виноват,
что угол ищет голова,
где старый пол и тот скрипел с любовью?
Теперь не угол — дом, паркет: всё ж, мир иной.
Лица, звуки, хлеба вкус… — страна другая.
И всё не то. И я другой.
Нет той звезды над головой.
А без неё любви мне не хватает.
И вроде день не в тягость. Сыт. Обут. Согрет.
Руки, ноги есть. И в пульс пока аорта.
И наслаждений — целый свет!
Вот только счастье — в голове.
Но нет ему в ней места для комфорта…