Растоптав самомненье на маршах подошвой сапог,
попинавши сполна ложь и чванство носками ботинок,
не терплю показную открытость широких дорог.
По душе мне интим и стеснительность узких тропинок.
Как бы ни были молодо гладки асфальт и бетон,
сколь бы сладкой и быстрой в машине езда не казалась,
там спешат, там в мирской суете норовят на обгон.
А для счастья-то страннику нужно по сути так мало.
Указатели к призрачным целям, зрачки фонарей.
Направленье развилки на выбор судьбе предлагают.
Стиль дорог — он криклив и навязчив. Тропинки добрей.
Только их доброта поскромней и совсем не такая.
Там укроют от ветров шальных. Краше там и теплей.
Тишиной там и музыкой лечат. В жару ждёт прохлада.
Там уставшему путнику — пень, для упавших — постель,
где периною листья да мох. Только лучше не падать.
Вот и мне спотыкаться в потёмках вечерних нельзя:
Агасфера понять может тот, кто один на маршруте.
Плачет осень дождём золотым. И всё уже стезя.
Я изгоем бесцельно бреду. Ни столбов… Ни распутий…