Ты меня не гони в горящую даль:
глаз моих не зажечь вечерней зарёю.
Горизонта соблазн — мираж: там былое
прячет в красках огня цыганская шаль.
Счастье, воля, любовь… — что б не пела цыганка,
страстный голос разносит печаль.
Там в зовущей дали ни чувств, ни тепла:
космос — голая степь студёной зимою.
Даль — стихия для звёзд! Мне ж ближе земное:
у меня на тепло иная шкала.
И для чуткой, как ты, даль не лучшее место.
Как бы пылко она не звала.
А былое — фантом. Нигде его нет.
Это память твоя, как может, рисует,
норовя воссоздать с пристрастьем, но всуе
из усохших теней реальный сюжет.
Многоцветна пастель, но… — на каждой картине
вновь всё тот же поручик Киже.
А сегодняшний мир… — он сопоставим:
для уставшего даль — надеждой на нечто.
Но ты так молода, чтоб маяться вечность.
Искупая, притом, грехи не свои.
Что до сказочных мест: я там был. До рожденья. —
Ничего в них мне даль не сулит.
Да, страстями и наш мирок обделён.
Чую: жизни вино скисает… Старею…
Но, пока ты со мной, мы друг друга согреем,
хоть у нас впереди холодный сезон.
Только не доверяй красоте и соблазнам! —
Даль пуста. Не спеши за кордон.