В голове моей хмельной полный бред:
в честь мою идёт у Б-га обед.
Президенты, короли,
знаменитости… Их жёны.
Тамадой для приглашённых
Иисус. Он же раввин.
Тосты, здравицы… Кругом все подряд,
упиваясь, обо мне говорят.
Мол, талантлив. Однолюб.
Истый праведник и рыцарь.
Принимаем, коль стучится,
без протекции, в наш клуб.
Я держусь особняком. Напоказ.
Наблюдаю молча мастерский фарс:
речи сочны и умны,
рафинированность слога.
Будто сцена не у Б-га,
а скорей у Сатаны!
Иисус? Уж он-то всё понимал:
на актёрах негде ставить клейма.
Извращенец, лиходей,
душегуб и прощелыга… —
Торжество греха и шика
себялюбцев всех мастей.
Я к Иисусу: «Ребе, в данный момент
это общество святош не по мне.
Столько я не начудил,
чтоб своим быть в круге этом.
Намекни Ему: наветы —
не улики для Судьи.
Мне б взамен среды, где правят понты,
отбывать срок в вечность с людом простым.
Покрывать путь внеземной
наравне с ним на этапе.
Искупая жизнь по капле…»
Тут проспался я. — Живой!