Зайчик

                           Году кролика (зайца)

Едва толстушка ночь спустилась с крыш,
уже в окошке день маячит.
Проснись! Ты посмотри, как резво скачет
малыш
потешный шалунишка — белый зайчик.

Ему роднёй декабрь. Отец — мороз.
Метели сказка — голос мамы.
Сама зима поёт ему осанну!
И тост
поднимут за него по полной самой.

Ну, а пока пострел и шалопай
шустрит по утренней пороше,
тревоги и печаль оставив в прошлом,
давай
пойдём за ним. По следу. За хорошим.

Пусть, в стороне от всех, беда узлом
лежит забытой, замерзая.
Пусть где-то от тоски война скисает.
И зло
пусть шепелявит немощно “Ну, жаяц…”

А ты, малыш, по счастью курс держи!
Скачи, свободным, по планете.
Пусть звёзды для тебя и солнце светят!
И жизнь
такой отныне станет! На столетья!

Забыто

Ветер белогривый водит карусель.
Первый снег. Зимы сюита.
Но всё, о чём поёт метель,
забыто.

Мороз. В неволе стынут краски дня.
Просеяло желанья неба сито.
Сошла любовь. Сбежала! От меня?!!!
Забыто.

Страсть осталась с летом, а мечта с весной.
Осень прибрала обиды.
Кураж слетел. Тоска? — Со мной.
Забыто.

И счастья капли в скоротечность гроз
стекли давно в разбитое корыто.
Промчалась жизнь. Экспрессом. Под откос.
Забыто.

В потоке зоны

Нет, я не рвался в этот мир, где время — сроком.
Где вместо разума верховодят повадки.
Я не хотел. Но, проиграв подряд все схватки,
был в результате сброшен в реку. В пасть потока.

Я мудрость зоны “Хочешь жить — умей вертеться”
усвоил с первого урока (всё ж не лапоть).
И, наглотавшись вдоволь, выучился плавать.
Признав: без этого здесь никуда не деться.

Река бурлила, пену смешивая с илом.
В такой живой среде да не кишеть порокам?!
Мне совесть бы иммунитетом! — Не хватило:
и я заразу подцепил в плену потока.

Ещё надеясь изменить маршрут движенья
и всё пытаясь смыть с себя греха бациллу,   
я грёб упрямо против общего теченья.
Но быстро понял: мне такое не по силам.

Тут продержаться б на плаву… А с направленьем
давно смирился я: к возврату нету хода.
Несёт стремглав меня река! Туда, где время —
бескрайний океан. И, может быть, свобода…

November 20, 2010

Настырный истец под вечер пиздец
шныряет у двери…
А вся его прыть — долги обнулить.
И, надо ж, с евреем!
Не трус, не герой, но в меру хмельной
я вышел на вызов.
«Нет, в яму к зиме?! — Гешефт не по мне.
Давай без капризов»

И тут (в славу дня!) дошло до меня:
«Так нынче ж суббота!
Такой светлый день для суетных дел?!
Сводить со мной счёты?!»
И тут же хрычу вслед, с понтом, кричу:
«Долги в преисподней!»
Пиздец подождёт. — Я полный банкрот!
Отдам. Не сегодня…

Дорога к детству

Полночь. Небо тёмной шалью.
Лев. Медведица Большая…
Память мне уснуть мешает.
Сводит соблазнами.
Совращает сдобой детства.
У печи зовёт согреться.
Услаждает прошлым сердце:
река, кони красные…

Освети путь мой, ноченька ясная,
дальним светом созвездий чужих.
К райским запахам дома. В быт глуши.
Звёзды холодны? — Курс укажи!

Звёдный блеск под шалью стынет.
Небо томно и пустынно.
А моей звезды не видно:
сбилась орбитою.
Шаль сползла. Луна медалью.
В предрассветной мутной дали
провожают звёзды стаей
надежду убитую…

До чего же ты, ноченька скрытная!
Али к детству не знаешь дорог?
Небо голосом утра: “Жди. Не срок.
Ну, а курс ты сам знаешь — восток…»